Хождение в страну 5 рек.

Олесь Бенюх и Даршан Сингх

НОГИ НА СТОЛЕ

У них молотка не допросишься. А это до­вольно сложный кран. И нам придется на нем работать, а не немцам.

Но ключ нам не дают, прячут его. Как собаки на сене».

Заброшенные отцы. «Ну и чудеса! Из проститутки пре­вратиться в няню-айю. Ловкие ребята, эти немцы! Я долж­на смотреть за детьми. Но я не пою колыбельных. Я уха­живаю за взрослыми. Я продавала свой товар на улицах Калькутты.

А где же дети? Наверное, остались в Западной Герма­нии. Вместо них — одинокие отцы.

Айя для отцов? Смешно! Впрочем, ничего смешного. В отелях, где живут немцы, работающие на заводе, это обыч­ное дело.

Я не единственная. Немецкие папаши так любвеобиль­ны! У них толстые кошельки, и многие девушки из Каль­кутты приехали сюда. Но им этого мало. Недавно они изна­силовали девушек-христианок из соседнего монастыря.

Увы, не все так щедры и добры к нам, как немцы. Наши индийцы просто бессердечны. Подумать только, хотят всех девиц отправить назад, в Калькутту. Вокруг отеля протяну­ли колючую проволоку. Но разве остановишь «дранг нах айя»? Любовь немцев не знает границ.

Но и меня колючая проволока не удержит.

Потому что я мать, и мои мальчики в далеком Ассаме должны что-то есть.

И они должны есть каждый день!»

Двойное виски. «Двойное виски!» — крикнул он и грох­нул кулаком по столу.

И в который раз бой опрометью кинулся к стойке. Поми­мо мощного голоса, клиент имел лицо цвета вареной свеклы и маленькие блестящие глазки. Подняв бокал, он посмотрел сквозь него на свет и внезапно повернулся в нашу сторону. Мы сидели в углу и пили пиво. Некоторое время он изучал наш столик, потом уперся взглядом в Бенюха.

— Европеец? И сидишь рядом с индийцем?

— Я из Советского Союза. Он залпом опрокинул виски.

— Я был в вашей стране. У Сталинграда. Командовал танком. С тех пор ношу вот эти украшения,— он указал на ожоги на руках и лице.— Я в долгу за них перед русскими.

— Не советую приезжать к нам за таким долгом.

— Посмотрим,— пробормотал он,— мы еще посмотрим! А что вы делаете в Руркеле?

— А разве я в Федеративной Республике Германии?

— К сожалению, нет. Иначе бы вы не посмели открыто демонстрировать свою дружбу с индийцем. И все же в Рур­келе у нас свои, немецкие законы. А вы занимаетесь пропа­гандой!

— Бхилаи тоже пропаганда?

— Бхилаи?! Все, что вы делаете,— красная пропаганда. Ваша сталь—пропаганда! Ваши планы—пропаганда! То, что вы живете на свете, тоже пропаганда!

1[2]3
Оглавление